«Попадаем в финальную «пульку». Игры в Грозном. Соперники подобрались основательные.

- Деньги ребятам нужно отдать – говорю я руководству. – Иначе играть будут спустя рукава.

Те успокоили: вместо обещанных денег нам выдадут по добротному олимпийскому спортивному костюму. Это была вещь престижная и дорогая, а для спортсмена – особенно. Но и костюм в итоге «зажали».

Перед «пулькой» поехали на сборы в Кисловодск, где легко разгромили все окрестные команды.

А вот в Грозном, на финале, мы все игры, по сути сдали – ни за что, ни про что….

Первый матч с командой из Орехова-Зуева. Валя Рязанцев (технарь, «ювелир») грубо ошибается на пустом месте рядом с нашими воротами, и я вытаскиваю мяч из сетки. В итоге 2:3. Это выглядело очень уж нарочито.

Вторая игра. Смотрю, снова начинают что-то мудрить. Команда хорошая, играть могут, но не хотят. Геша Забелин по полю бегает, но толком ничего не делает. Да и не только он. Меня в эти интриги не посвящали, заранее зная, что не одобрю, но из ворот все видно. А быть пешкой в чужой игре – это не для меня.

Пошла смута… Приезжают Н.И. Кузнецов и М.Д. Вульфович – успокаивают.

- Хватит с меня, - говорю им. – Мне тут делать нечего – уезжаю. Вратарь должен играть, а не только вытаскивать мячи из сетки. Причем понятно, как «испеченные»…

С Кузнецовым у нас тогда получилась словесная стычка, но я, конечно, не уехал.

Играем с Барнаулом. Сильная команда, ребята все крепкие. По ходу матча выигрываем 2:0, а за две минуты доконца проигрываем 2:3. Третий закатили – до сих пор сплю и вижу. Приходит Витя Батин к воротам – он нападающим был. Смеется:

- Буду тебе помогать.

- Иди отсюда, - говорю, - без тебя разберемся.

Я то понимал зачем он явился. Ситуация такая что помощи не дождешься. Так и получилось. Выходят к моим воротам один на один, я встречаю у лицевой границы штрафной площадки, бросаюсь в ноги и отбиваю мяч к угловой отметке, где его догоняет другой барнаульский нападающий и бьет по воротам. Но угол очень острый, тем более Батин страхует возле ближней штанги. Вроде бы все должно завершиться благополучно, но тот же Батин вдруг откровенно поднимает ногу и мяч спокойно закатывается в ворота. Это за две минуты до конца матча…

Вечером того же дня я захожу к Забелину в номер – знаю, что именно он «заводила». Слово за слово – все о том же. Геша мне и говорит:

- что ты переживаешь? Тебя это не касается вовсе. Двадцать семь лет тебе – поиграешь еще при любом тренере. А мы уже старики. Придет новый – наберет других игроков. А если Буда главным станет – и мы мяч попинаем пару лет…

Последняя игра в «пульке» – с Уфой. Этот матч уже ничего нам не давал.

Рязанцев приглашает меня к себе в номер, спрашивает – что делать с командой. Поставьте, говорю, других игроков – из запаса. И меня смените (Гарик Калиновский был вторым вратарем). Молодежь хочет играть – их задействуйте.

А тут уфимцы откровенно предлагают нам сделку: мы, дескать, вам хороший ужин в ресторане и прочие блага, а вы – сдайте игру. Для них результат этого матча был очень важен. Не знаю, как и что, но вроде договорились. Опять мне предстояло вытаскивать мячи из ворот, но Рязанцев последовал совету и основательно изменил состав. Когда вышли на игру, разбили Уфимцев в пух и прах – 3:0. С таким настроением играли!

Несмотря на нашу явную неудачу, грозненская спортивная пресса отзывалась о курской команде очень доброжелательно, хотя и не без критики. Знал бы журналист, что на самом деле скрывалось за отсутствием «настоящего взаимопонимания»!

Команда вернулась в Курск, а старший тренер (Рязанцев) прямиком в Москву – только его и видели. Хороший был специалист, но бороться с интригами и непониманием не смог…»

(из книги В. Бурцева и В. Крюкова «Призвание – футбол»)